«Чернобыль-32. Технология жизни». Специальный репортаж
Белорусские учёные создали не только подробную карту загрязнённых территорий, но и с высокой вероятностью могут сказать где, что и как посеять чтобы получить чистый урожай.
Специализация посевов на пострадавших территориях – часть технологии, не соблюдая которую, просто невозможно вести сельское хозяйство. Сеять овёс и ячмень здесь нужно предельно осторожно, а вот пшеница и тритикале дают неплохой результат. В этом на своём 20-летнем опыте убедился Сергей Мастобай.
Сергей Мастобай, главный агроном сельхозпредприятия:
В этом году озимые перезимовали на «отлично». Планирую получить в этом году 11 тысяч зерна.
Это поле – одно из самых сложных в регионе.
Оно расположено вдоль границы зоны отчуждения.
В 1986 году чернобыльское облако принесло сюда радиоактивные стронций и цезий. Несоблюдение научно обоснованной технологии здесь сродни саботажу.
Сергей Мастобай:
Я вам сразу говорю, это будет превышение сразу и по цезию, и по стронцию, если удобрения не вносить. Если дать людям расслабиться – это нарушение технологии, и мы никогда хороших успехов иметь не будем.
Поэтому надо всё жёстко делать.
Дисциплина должна быть жёсткая. Я просто не знаю, что бы было, если бы мы не выполнили. А так мы выполняем.
Зерно с этого поля не может стать пышной булкой или ароматным пряником. Его отправляют исключительно на фуражные цели. В своё время, предлагалось перерабатывать в спирт, но экономика молока оказалась лучше.
«Очень сладкая»: корреспондент СТВ попробовал «шоколадку» для коров
Александр Царенок, заведующий лабораторией Института радиологии Национальной академии наук Беларуси:
За счёт одних травянистых кормов сбалансировать рацион кормления продуктивных животных невозможно. Нужно дополнительно балансировать по всем элементам питания, особенно минерального питания. Наши исследования показали, что, в среднем, дефицит кальция в рационах животных составляет 20% и больше.
Поэтому необходим адресный подход к использованию комбикормов.
И применение данных комбикормов позволило снизить на 20-25% содержание радионуклидов в мясе и молоке.
«Результаты теста получаем через 8 минут. Тесты говорят, что антибиотики в молоке отсутствуют»
Зачем в Хойниках сжигают до золы молоко и сыр?
Заставить человека жить хорошо, действительно, невозможно. Но побудить к тому, чтобы быть успешным, можно.
Наталья Захожая, житель Брагинского района:
Такие вареники наши бабушки всегда делали на большие праздники: свадьбы, крестины. Делаю по бабушкиному рецепту. Использую всегда своё молоко, масло, которое делаю сама, и яйца. Муку, естественно, покупаем в магазине.
Наталья Захожая всегда готовит для большой семьи.
Балует мужа и трёх дочерей.
Часть выпечки уезжает в университетское общежитие старшей девочки. Хозяйка говорит, что семья живёт хорошо. В достатке.
Хватает и на ремонт, и на машину, и на обучение детей.
В основе экономической модели их подсобного хозяйства, как и всего Брагинского района, молоко.
В их маленьком стаде 7 коров.
В сезон Наталья продаёт до 120 литров молока в сутки.
Александр Добриян:
То, что у вас территория, пострадавшая от аварии на ЧАЭС, накладывает отпечаток на ведение хозяйства?
Наталья Захожая:
Нет. С какой-то стороны даже и лучше. Во-первых, по чернобыльской программе у нас и пастбища перезалужаются. Выделяются нам бесплатно комбикорма. У нас регулярно санстанция берёт молоко на анализы. Я обычно молоко не даю, даю сыворотку на проверку, потому что говорят, что сыворотка – это конечный продукт.
И если что-то плохое есть, то там будет в самом большом количестве.
Я всегда даю сыворотку, но замечаний нам никогда не было, что у нас что-то не в порядке с молоком.
Наталье и Александру жить хорошо ничто не мешает. В основе их жизненного успеха – элементарная самодисциплина и любовь к труду.
Они точно знают, что всё в этом мире теперь зависит только от них самих, а вовсе не от показателей дозиметра. И с этим знанием сегодня живут тысячи белорусов, в своё время принявшие волевое решение не оставлять в беде свою малую родину.

«Советская эпоха здесь находится в неповреждённом состоянии». Как проходят экскурсии в Чернобыльской зоне отчуждения?
Новости Беларуси. Не было бы счастья, да несчастье помогло, ведь коронакризис в первую очередь ударил по сфере услуг, сообщили в программе «Неделя» на СТВ. Закрытые границы, карантин и другие строжайшие меры социального дистанцирования лишили многих белорусов возможности отдохнуть с шиком за границей. Или без шика, но непременно за границей.
Безусловно, путешествовать нужно – это интересно и познавательно, если, конечно, не лежать сутками на пляже. Но сколько интересного и познавательного можно найти совсем рядом. Буквально в нескольких сотнях километрах от дома, внутри своей родной Беларуси.
В зоне отчуждения действительно очень интересно и познавательно. Нетронутая человеком природа и тишина, от которой закладывает уши. Рыбалка, когда нужно просто забросить голый крючок в воду. Папоротник, как во времена динозавров, огромный и размашистый. И пустые дома. И боль в груди от переживаний за судьбы людей, которые были вынуждены покинуть родные места из-за самой мощной техногенной катастрофы XX века.
И вот в период пандемии туризм в зону отчуждения получил второе дыхание. Это стало интересно, может быть, даже модно. Мы задались вопросом: а как это? Что движет людьми, которые хотят посетить эти места? На что смотрят в первую очередь и какие впечатления после такой экскурсии?
Александр Добриян о туризме в зоне отчуждения в эпоху пандемии коронавируса.
8.30 утра. Мощность дозы – 0,49 микрозиверта в час. Контрольно-пропускной пункт Бабчин – дверь в самый закрытый уголок Беларуси.
Совсем недавно попасть в охраняемый периметр Полесского радиационно-экологического заповедника можно было исключительно в составе официальных делегаций. Но с 2018 года в зоне решено развивать туризм. С тех пор на экскурсиях здесь побывало свыше тысячи человек.
Предприятие «Майдан» – в прошлом это самое крупное предприятие всей зоны отчуждения, здесь производили комбикорм и витаминную муку для всех ферм Хойникского района.
Вот уже семь лет Петр Филон знакомит желающих с особой эстетикой зоны отчуждения. До появления «чернобыльского тура» в Беларуси организовывал поездки в Украину. Два года назад именно он привез в белорусский заповедник первую официальную группу туристов.
Пётр Филон, индивидуальный предприниматель:
Эта часть Гомельской области до этого всегда была окутана тайной. Туризм был сюда запрещен до конца 2018 года.
Люди хотят познакомиться с этим увлекательным, интересным местом, исследовать, чтобы не было белых пятен. А в этом году с закрытыми границами, по сути, и путешествовать негде. Среди иностранных туристов эта зона достаточно популярна, потому что это новое направление, эксклюзивное.
Наша зона пустая. К примеру, в прошлом году я завозил иностранцев из 20 стран. Самые дальние – это Австралия, Китай, из Чили даже приезжали. Очень много туристов из Европы: из Польши, Чехии, Литвы приезжают ребята. Из России также много туристов. Основной поток – в прошлом году у меня 80 % были иностранцы, 20 % – белорусы, в этом году, в основном, только белорусы, потому что закрыты границы.
В сегодняшней группе семеро минчан, причем четыре туриста в зоне не первый раз. Интерес к теме подогревают компьютерные игры и популярные сериалы. Молодые люди хотят лучше понять феномен, которым стала эта территория в результате крупнейшей техногенной аварии XX века.
Александр Добриян, корреспондент:
Многие едут в зону для того, чтобы почувствовать само время, которое остановилось здесь в 1986 году.
Начальная школа в Дроньках. Все, как и тогда: ученические парты, ранцы, школьные тетради и вот этот плакат, с которым 1 мая 1986 года, когда в атмосфере находились радиоактивные элементы, дети ходили на демонстрацию.
Прочувствовать эпоху в зону отчуждения в одиннадцатый раз приезжает молодой историк Владислав Чистяков.
Владислав Чистяков, турист:
Особенность населенного пункта Погонное в том, что в нем представлены самые различные элементы эстетики зоны, как брошенная техника на мехдворе, так и данный Дом культуры, где остались плакаты, различные элементы советского антуража.
Бабчин, Майдан, Дроньки, Погонное, Оревичи, Солнечный, Углы, Масаны – географию земли, на которой не могут жить люди, он знает на отлично.
Владислав Чистяков:
Здесь несколько причин присутствуют. Во-первых, имеется психологический интерес. Это специфическое место, где застыла эпоха. Во-вторых, интерес к эстетике заброшенности, в-третьих, любовь к белорусским землям, которая выражается в том, что все здесь нужно обойти. Ну и интерес к советской эпохе, а здесь она находится в таком неповрежденном состоянии, потому что возможность увидеть предметы. Во многом этим жило предыдущее поколение, как рассказывали родители, искренне верило во все, что здесь отражается.
Увидеть это, прикоснуться. Ну и возможность заснять это, спасти от разрушения – хотя бы в виде фотографической памяти. В плане ощущений вызывает глубочайшие переживания. При первом посещении даже переосмысление жизни произошло.
Одна из главных фишек зоны – невероятная тишина. Она заставляет человека, оставшись один на один с собой, задать себе самые важные вопросы: о хрупкости жизни и цене ошибок.
В этом пятне, в этом месте мощность выше в 10-10,5 раз, чем в Бабчине.
Показания дозиметра возвращают на землю даже самых отъявленных романтиков и напоминают: эта туристическая поездка – в очень особенное место.
Олег Зубок, специалист Полесского государственного радиационно-экологического заповедника:
Для проживания человека и для ведения хозяйственной деятельности это много. Для туристов кратковременное посещение такой зоны не носит вреда для здоровья. Самое главное – после экскурсии провести дезактивацию своей обуви, вещи постирать лишним не будет.
«Туристы в вольере, а звери в естественных условиях». Посмотрите, как закрытая Чернобыльская зона стала раем для дикой природы (смотреть здесь).