Как Елизарьев отнёсся к показу «Лебединого озера» по ТВ во время путча
Художественный руководитель Большого театра высказал мнение в программе «В людях».
Вадим Щеглов, ведущий СТВ:
В одном из недавних интервью, когда Вам задали вопрос, как Вы относитесь к тому, что во время путча на экранах показывали «Лебединое озеро», Вы сказали, что это всё равно что затыкать тряпкой дыры. По-Вашему, что должно было идти на экране в это непростое для страны время?
Очень объективная информация о действительных событиях, которые происходят в стране. Потому что всё происходило за кулисами – это рождало ненужные разговоры, недомолвки. Мне кажется, что объективная информация была бы в данный момент серьёзнее для просто людей, которые понимали, что происходит в стране.

Александр Лукашенко: окровавленный обрубок советской империи – вот что представляла в 90-е Беларусь
Новости Беларуси. Время подводить итоги шестого созыва и вспомнить, как все начиналось, сообщили в программе Новости «24 часа» на СТВ.
Евгений Пустовой, корреспондент:
В переломный момент Беларусь оказалась в центре событий. Беловежские соглашения не по инициативе белорусов единую империю разорвали на клочки. А драконовские реформы узаконили зверские понятия рынка.
Александр Лукашенко, Президент Республики Беларусь:
Страна развалилась. И мы, окровавленный обрубок этой страны (я это хорошо помню), остались не только без золотого запаса. Мы тогда остались с бумажками, советскими рублями. Россия нам клялась, что из рублевой зоны она не выйдет, что советский рубль останется у нас валютой. Но потом просто нас кинули с этими бумажками. И все смотрят на тот период и улыбаются, какие у нас были деньги: зайчики, зверье разное и так далее.
Вы просто не пережили тот период и не представляли, что тогда происходило в стране. Пустые полки, людям нечего было есть, нечего надеть. Поставленная за пределы страны продукция и полученные оттуда бумажки, которые в сутки превратились в пыль.
Ежедневно в одном районе могло произойти 4-5 убийств. Такой была преступность в начале 90-х
И нам пришлось выходить, выкарабкиваться из этой тяжелой ситуации. У нас не было никакой экономической модели, по которой мы могли бы развивать независимую и суверенную страну. Ее не было, ее надо было построить. Я сказал и еще раз повторю: кровавый, окровавленный обрубок от советской империи – вот что представляла тогда наша Беларусь.
По прославленной дороге Москва–Брест до Берлина нельзя было проехать. Бандиты, прежде всего с Востока, останавливали автомобили от Смоленска до Бреста, расстреливали людей, отбирали все, что везли. И в этих условиях надо было строить эту страну.
Не стану вам рассказывать, через какие пришлось пройти препятствия и как мы боролись с этими бандитами. Если бы я вам сказал, вы бы меня точно еще раз назвали диктатором. Но тогда нельзя было иначе. Надо было спасти народ, надо было спасти страну и навести порядок мгновенно. Мы его навели в течение одного месяца, разобравшись с бандформированиями. Я до сих помню, как вертелись-крутились некоторые начальники Министерства внутренних дел и другие, которые мне остались по наследству, когда я требовал от них уничтожить бандгруппы в Минске. Их было 32, до сих помню. И мы с ними справились в течение одного года.